Опасные современные здания - материалы, из чего их делают?

Достаточно скверно уже ходить в синтетических тканях, но жить в пластиковом мешке означает, что мы вды­хаем множество нежелатель­ной дряни: несвежий воздух, табачный дым, дымы и пары от газовой плиты, пыль и ми­неральные волокна, а в до­полнение к ним - токсичные выделения строительных ма­териалов, сантехники и мебе­ли. Решить эти проблемы можно активно впуская внутрь свежий воздух, что однако влечет за собой или потерю комфорта или чрезмерно вы­сокие счета за отопление. Другим решением служит уст­ранение мешка из пластика -строительство зданий, спо­собных дышать.

Все сооружения изме­няли человеческое окружение от исходного "естественного" состояния уже многие тысячи лет, пока не возник сегод­няшний биологический опыт. Не только то, что характеризует здание как инертное те­ло, воздействует на обитате­лей зданий - как они проек­тировались, из чего они построены, как они построены, меблированы, как их ремон­тируют, отопляют, вентили­руют, как в них наводят, чистоту, - все это сверхсуще­ственно и все это вовлекает в процесс владельцев, пользо­вателей, строителей, произ­водителей строительных ма­териалов и архитекторов. В современных материалах для строительства и отделки ис­пользуется около 70.000 хи­мических комбинаций, кото­рые высвобождают в воздух до 1.000 агентов. Известно, что есть эффект синергии, как это и происходит с загрязне­ниями, температурой, элект­рическими зарядами и иони­зацией воздуха, но и без того существует бесчисленность химических сочетаний, воз-' действие которых на орга­низмы неизвестно.

Дополнительная сложность заключается в том, что великое множество симптомов, вроде головных болей, раздражительности,     нервических состояний, проблем с памятью и усталостью, дер­матиты, астма, вечный на­сморк, гриппозное состояния, раздражение бронхов, глаз, горла, воспринимаются чаще всего как несерьезно, или вообще от них отмахиваются, считая "нормальным" легким недомоганием. Раковые за­болевания чаще всего обна­руживаются много лет спустя воздействия канцерогенов, нередко после большего промежутка времени, чем эти вещества вообще суще­ствуют. Короче говоря, мы попросту недостаточно знаем о том, чем нам грозят соору­жения.

Наблюдается отчаян­ный дефицит достоверной информации по этим вопро­сам - особенно на анг­лийском языке. Есть специали­зированные консультанты, однако их услуги слишком дороги для учреждений, вроде благотворительных организа­ций, с которыми я обычно работаю. Волей-неволей при­ходится отталкиваться от ин­туитивного убеждения. Интуи­ция, распростираясь за пределы точного персонального знания, конечно же, нена­дежна, но ее надежность удается повысить долгой от­работкой и шлифовкой на практике. Все же у нас не­дурная база для интуитивного различения здорового и не­здорового, в категориях хо­рошего и скверного само­ощущения, в опоре на запах, вкус, осязание. Чувствитель­ность ко всему этому подда­ется развитию. Тот, кто хоть раз пилил или стругал дерево с пропиткой на основе мышь­яковистых соединений (т.н. канализация) или хотя бы забивал в него гвозди, знает, как мертво оно в работе - на звук, на запах, на прикосно­вение.

В наши дни мало лю­дей, которые проводили бы менее трех четвертей своей жизни в помещениях и транс­портных средствах, а ведь современные здания суще­ственно отличаются от тех, в каких жили всего поколением раньше, и по материалу и по микроклимату. С одной сто­роны, те проблемы здоровья, что сопряжены с сыростью, холодом, свирепыми сквозня­ками, нехваткой солнечного света или затесненностью, почти исчезли. С другой -возникли новые, те, что вызы­ваются токсинами, радиаци­ей,   электричеством.    Новые материалы, новые конструк­ции, новые стандарты при­внесли с собой и совершенно новые проблемы, к которым никто не был подготовлен -когда в 1971 году государ­ственная лаборатория инс­пекции пищевых продуктов в Женеве переехала в новое здание, внезапно обнаружи­лось, что все без исключения продукты, представленные для инспекции, имели неприем­лемо высокие уровни токсичности. Обнаружилось, что газы, выделяемые крас­кой, пластиком, древесност­ружечными плитами и прочим, отравляли воздух помещений в столь значительной степени, что это заметно сказывалось на лабораторных образцах.

До самой Второй Ми­ровой войны обычный состав материалов в постройках был на 30-40% органического происхождения, на 60-70% -неорганического, но природ­ного: камень, кирпич, известь. Большинство современных построек возведены на 90­100% из искусственных, син­тетических        материалов.

Синтетические материалы как правило наиболее дешевы, их удобно использовать и у них лучшие материальные харак­теристики, но они могут быть отнюдь небезопасны для здо­ровья. В случае пожара мно­гие из них, особенно пласти­ки, становятся убийственными в буквальном смысле слова. Во многих современных зда­ниях дым пожара убивает в считанные секунды.

Не одни только ядови­тые испарения, но и способы сочетания инертных материа­лов могут порождать тяжкие биологические последствия. Как показали эксперименты, крысы утрачивают способ­ность к деторождению уже в третьем поколении жизни внутри т.н. Фарадеевой клет­ки, с которой многие сравни­вают здания из железобе­тона. Когда в Бирме, во время войны, прошел слух, что антималярийные таблетки вызывают импотенцию, сол­даты отказались их прини­мать, однако жизнь в много­этажных железобетонных зда­ниях почему-то не вызывает столь бурного протеста. В многоэтажных зданиях био­логические эффекты, порож­даемые излучением земных недр и фильтруемые через подземные водотоки (включая трубопроводы), равно как и геомагнитные излучения,  по­ступательно усиливаются каждым железобетонным пе­рекрытием, и многие считают решительно нездоровым жить выше 8-го этажа.

Все материалы до не­которой степени блокируют излучения земли и небосвода, однако некоторые, в особен­ности металлы и пластмассы, делают это со значительно большей эффективностью. Воздействия солнца и луны на приливы или поведение всех живых существ, включая рас­тения, наблюдать легко, но что мы знаем о других из­лучениях, невидимых и неслы­шимых? Дело не только в том, что после тысячелетий обита­ния в естественных условиях мы плохо приспособлены к существованию в изоляции от космических сил. Все живое существует в месте встречи космического и земной твер­ди, в паре миль от которого жизни уже нет. Человек, тем отличаясь от птиц или земля­ных червей, живет в горизон­те этой встречи: ноги на по­верхности земли, голова - в воздухе. Уменьшая влияние и той и другого, мы неизбежно сокращаем восстанавливаю­щую мощь и уравновешива­ющую способность супруже­ства земли с космической энергией.

Прихотливые Извивы улиц средневековых городов отнюдь не случайны. Инфра­красные фотографии Регенсбурга убедительно показали, что улицы проложены вдоль подземных водотоков таким образом, что основания до­мов их не переступают. Принято считать, что из­лучения глубин земли, допол­ненные ионизацией при их проходе через водотоки с их трением, оказывают вредное воздействие на организм, отзывающееся бессонницей, ревматизмом и даже раком. Подземные потоки и медлен­ные течения улавливаются лозоискательством, которое всегда применялось нашими предками перед началом строительства. У извилистых улиц есть и другие достоин­ства, о которых мы поговорим позже, но здесь нас волнует только биологический аспект архитектуры и строительного процесса.

Во многих современ­ных зданиях уровень внутрен­ней радиации превосходит естественный фон в 20-25 раз. Из всех стран, по поводу которых есть точные документированные сведения, Швеция в наибольшей степени пост­радала от Чернобыля, однако обычно люди получают в де­сять раз больше радиации от своих собственных домов!

Газ радон является побочным продуктом распада урана. Он всегда есть в ма­териалах, добываемых из земных недр, и не сгорая, возрастает в концентрации при сгорании таких материа­лов, так что в пемзе, домен­ных шлаках или золе (из ко­торых делается основной объем теплоизоляционных материалов) радона уже значительно больше. Молеку­лы радона прилипают к частицам домашней пыли, так что их вдыхают, после чего они некоторое время нахо­дятся в легких.

Средний уровень ра­диации в отдельно стоящем доме составляет порядка 200 беккерелей на кубометр воз­духа помещений, хотя в тех исключительных случаях, когда используются легкие бетоны, этот уровень может подниматься до 800 Bq/m3. При    таком    радиационном уровне смерть от рака легких после 60 лет жизни в доме в 80 раз более вероятна, чем смерть при пожаре, однако радиоактивность вообще не упомянута в Британском Строительном Кодексе, тогда как предупреждению пожара в нем посвящены 88 страниц!

Радон земного проис­хождения рассеивается в ат­мосфере, но в интерьерах он попадает в ловушку, и хотя "уровни тревоги" (свыше 400 Bq производных радона в ку­бометре воздуха) отмечены лишь в нескольких районах Британии, относительно низ­кие уровни встречаются весь­ма широко. Иногда концент­рацию радона сокращают за счет полной герметизации подошвы здания (насколько таковая вообще возможна), тогда как хорошо вентилиру­емые подвалы справляются с этой задачей гораздо лучше.

В дополнение к гра­мотному расположению за участке, выбору материалов и тонкой сыгранности проекта с особенностями рельефа, ра­диационные эффекты удается уменьшить за счет сокраще­ния объемов пыли в воздухе. Это достижимо при сочетании хорошей естественной венти­ляции, отказа от конвекцион­ного обогрева или обогрева с поддувом, исключения на­грева поверхностей выше 45оС (что усиливает конвекцию) с отказом от электро­статических, пылеили во­локно опасных материалов и проектных решений, создаю­щих своего рода пылесборники в углах.

Сегодня к кругу "электрических заболеваний" относят раки, выкидыш, на­рушения метаболизма и ал­лергию к электричеству, дос­тигающую иной раз такой си­лы, что обычная жизнь стано­вится невозможной. Сейчас мы подвергаемся электромаг­нитной радиации, в пятнад­цать миллионов раз превы­шающей радиацию спокойно­го солнца с частотами от 50 герц до 7.000.000.000 гига­герц. Ее нарушающее воз­действие на равновесие организма - электромагне­тическое, электрическое, электрохимическое - начали исследовать лишь в самое последнее время. Кратковре­менные симптомы включают головные боли, слабость, на­рушения сна, тошноту, поте­рю потенции.  Более серьезные последствия обычно развиваются в течение дли­тельного времени, но многие ученые считают, что до 15% случаев рака у детей и до 90% смертельных случаев от, казалось бы, обычных детских заболеваний имеют связь с электромагнитными полями.

Трение о синтети­ческие ковры, обои, краски, поручни и пр. способно заряжать человеческое тело статическим зарядом в несколько тысяч вольт. Если это отрицательный заряд, он притягивает пыль и микро­скопические волокна, вызывая раздражение кожи и слизис­той глаз. К тому же статическое электричество ускоряет "старение" воздуха, усиливая недомогания, свя­занные с недостачей  кислорода в крови, подобным деп-рзссии и сонливости.

Если, как известно, одежда из синтетической ткани, приводит к формиро­ванию электростатического заряда, достаточного для то­го, чтобы взорвать заряд, резонно задуматься над тем, что означает покрасить инте­рьеры синтетическими краси­телями и набить дом синте­тической мебелью, коврами, покрывалами, губками и пр. и пр. В современных офисах ко всему этому добавляются компьютеры, флуоресцентное освещение и многоэтажные разводки подпольной кабель­ной сети!

Размножение        источников электромагнитных излучений - нечто, с чем ин­дивиду невозможно бороться (разве что отказываясь от по­купки микроволновых печей или радиотелефонов), но мы в состоянии несколько умень­шить их воздействие путем грамотного размещения зда­ний, особой заботы об их пространственных решениях, вниманием к тому, чтобы не размещать жилье вблизи мощных трансформаторов, силовых линий электропе­редачи (включая железные дороги) и в особенности зон между этими линиями и боль­шой гладью воды. Внутри здания бронированные кабе­ли должны прокладываться в зонах пониженного использо­вания и не ближе 1 метра от водопроводных труб, спальных или рабочих мест. Ясно, что следует всемерно избе­гать всяческих ночников, не говоря об одеялах с электро­подогревом, встроенных в спальное место телевизоров и тому подобных штучек, по­скольку спящий организм ре­генерируется и потому наи­более чувствителен к вне­шним воздействиям.

Расширение внимания к воздействию интерьера на здоровье происходит очень медленно. Внимание публики сосредоточено в первую очередь на проблеме сохра­нения лесов, патогенных свойствах кондиционирования воздуха и т.п., но в целом профессиональный мир архи­тектуры, во всяком случае в Британии, не проявляет инте­реса к чему-либо сверх этого. Военные, однако, относятся к этим вещам серьезнее, и ис­пользование определенных видов света и звука в виде оружия уже,  похоже, стало фактом. В глазах множества людей современный дом куда здоровее, чем сырое, прони­зываемое сквозняками и за­раженное грибком жилище. Было бы однако неосторож­ностью считать, что мы пол­ностью избавились от этих старых проблем в новых до­мах: бетону нужно от трех до пяти лет, чтобы высохнуть полностью, однако дома чаще всего занимают сразу же после завершения строи­тельства. Реальное отличие новых домов от старых заключено в том, что всевоз­можные угрозы для здоровья стали малозаметны. Раньше, когда дома продувались на­сквозь и были построены из материалов, добытых из земли или из леса, радиаци­онный эффект даже гранитной скалы мог ощущаться в мини­мальной степени. Да, ко­нечно, сквозняки очень не­приятны и в иных случаях почти равнозначны открытой настежь двери, так что вслед за термоизоляцией заделка всех щелей оказывается наи­более эффективным сред­ством экономии энергии и денег. Потому-то так распро­странилась        мода        на "запечатанные" здания.

Од­нако меньше сквозняков - слабее и вентиляция, что в свою очередь может приво­дить к конденсации влаги и на поверхностях и внутри мате­риала. Первая может приво­дить к росту плесени и гриб­ков, споры которых опасны для здоровья. Вторая - к быс­трому разрушению зданию, особенно вследствие разви­тия так называемой сухой гнили. "Барьеры для паров", которые лучше бы именовать "полупроводниками испаре­ний", решают эту проблему. Это тем серьезнее, что почти любая из современных дере­вянных построек может быть уподоблена коробке, внутрь которой вложен пластиковый мешок, тогда как технология кирпичной кладки с заполне­нием пустот пенопластом или стирофомом, а затем покры­тые изнутри такими же син­тетическими красками или обоями, немногим лучше.